Единение сердец - Страница 36

Он замялся.

Кэт вдруг поняла, что Роберт имеет в виду.

— Понятно! И свой гнев ты прикрыл заботой обо мне? — язвительно спросила она. То, за что другие мужчины отдали бы многое, у Роберта вызвало лишь злость!

— У меня чуть инфаркт не случился, когда я проснулся и не обнаружил тебя рядом! А когда я увидел тебя так далеко в море, то жутко разозлился! Пойми, я волновался за тебя, но в то же время и разозлился, потому…

Кэт встала и повернулась к нему.

— Потому, что я так безразлично отнеслась к тому, что произошло между нами прошлой ночью? Потому, что я не была рядом, когда ты проснулся? Потому, что мы не стали анализировать, почему именно ты стал моим первым любовником?

При ее словах Роберт вздрогнул, и это еще больше вывело Кэт из себя.

— Да, ты мой первый любовник! Но это мой выбор, а не твой! И если кто и должен злиться и сердиться в этой ситуации, так это я! Почему ты ждал до утра, чтобы продемонстрировать мне свое презрение? Почему не разорвал меня на куски еще ночью?

— Прекрати, Кэт, — тихо, но твердо сказал Роберт. Он подошел к девушке и взял ее за плечи. Она замерла. — Ничего не изменилось, да? Мы с тобой любили друг друга этой ночью, но почему же ты по-прежнему сжимаешься от моих прикосновений?

— У меня есть причина на это! — горько вымолвила Кэт. — Ты злишься на меня, и это в то время, когда… Если ты хоть что-то чувствуешь ко мне…

— Бог мой, Кэт, я зол именно потому, что ты небезразлична мне! — с чувством произнес Роберт. — А вообще, я больше злюсь на самого себя! Можешь называть меня старомодным или еще кем-то, но, если бы я знал, я бы никогда не давил на тебя так сильно!

Кэт побледнела. «Если бы я знал!» Значит, все это было для него игрой, а она, дура, нарушила правила этой игры.

— Значит, все было бы нормально, если бы ты был моим сотым любовником, да? Но сейчас ты чувствуешь себя виноватым, потому что бросишь меня, получив то, что хотел!

Роберт больно сжал ей плечи, прищурив глаза.

— Да, я испытываю чувство вины, и не без причины!

И тут весь его гнев ушел, черты лица разгладились, его пальцы ослабили жесткую хватку, и Роберт ласково и нежно притянул девушку к себе, уткнувшись губами в ее волосы.

Кэт не сопротивлялась. Она слушала глухие удары его сердца, приникнув к этой широкой груди, груди, на которой совсем недавно познала высшие минуты счастья.

— Я мог причинить тебе боль, — прошептал он. — Я бы предпочел знать об этом заранее, тогда бы я обращался с тобой гораздо мягче. Я злюсь на себя, а не на тебя, моя милая! Я не хочу причинять тебе боль, Кэт, никогда! Тебе и так много досталось в жизни! Но я думал… в общем, ты же была помолвлена, собиралась выйти замуж, поэтому…

Кэт немного отстранилась от Роберта и посмотрела ему в глаза. Сейчас они выражали растерянность и затаенную боль. Ему захотелось улыбнуться, она поняла, о чем он подумал. Улыбка у нее не получилась, тогда она попыталась хоть что-то объяснить.

— Роберт, — мягко начала Кэт, — мои отношения, помолвка — все это не было любовью. Вначале я думала, что это любовь, но меня постоянно что-то сдерживало! И я даже обрадовалась, когда поняла, что он мне не подходит. Сейчас я рада этому вдвойне!

Боже, она зашла слишком далеко! Роберт захочет узнать больше о ее неудавшейся помолвке. Да и вспоминать об этом сейчас ей совершенно не хотелось. Теперь важно лишь, чтобы у нее с Робертом было все хорошо! Конечно, он заботился о ней. Иначе он бы не расстроился сегодня утром так сильно.

Сердце девушки радостно забилось. Да, он — тот самый мужчина, который ей нужен. Но как она могла признаться в этом? Кэт любила Роберта всем сердцем, но любит ли он ее? Она была слишком неопытна и наивна в любви и совсем не разбиралась в мужчинах. Ну скажи о своей любви, молили ее глаза, скажи, что ты любишь меня!

Но он молчал, только нагнулся и нежно поцеловал ее в губы. И Кэт услышала слова любви в своем сердце — это Роберт мысленно произнес их. Во всяком случае, она так этого хотела!

Снова поднялся сильный ветер, и в хижину влетели брызги дождя. Роберт оторвался от губ девушки и посмотрел на нее, улыбнувшись. Он захлопнул тростниковую дверь ногой, снова поцеловал Кэт и затем выключил плитку.

— Завтрак может подождать, — тихо сказал Роберт, притянул к себе Кэт и опустился с ней на пружинящий папоротниковый ковер.

Кэт лежала в его объятиях, сгорая от вновь возникшего желания. Она уже знала, что это чувство никогда не умрет в ней! И сейчас не надо думать о будущем, потому что мысли об этом принесли бы ей только боль. Не надо думать и о прошлом, что стояло на пути ее счастья. Надо сосредоточиться только на настоящем. Важно то, что происходит сейчас, в данную минуту! Пусть их любовь будет временной, пусть у нее нет продолжения, она насладится этими минутами счастья полностью! Роберт принадлежит ей сейчас, а что будет потом, ее пока не должно волновать!

Он снял саронг с мокрого тела Кэт и стал целовать ее грудь, живот, ноги.

— Моя Пятница, — нежно шептал Роберт, и девушка чувствовала, как загорается в ней кровь.

Он взял ее жадно и грубо, но это была восхитительная грубость! И Кэт перестала принадлежать себе. Теперь она была частичкой него, и он был ее властелином, ее хозяином. Она отдала ему всю себя, без остатка, — ему, своему сладкому мучителю, с такой отчаянной решимостью, что он принял этот чудесный дар с восторгом, со всей силой своей страсти!

Тростниковая хижина закрывала их, отгораживая от всего мира — мира, в котором Кэт уже не хотела жить без этого мужчины. Она не должна думать об этом! Не сейчас, только не сейчас, пронеслось в голове девушки.